Возможные преференции для Узбекистана не должны идти в ущерб ЕАЭС
Официально заявленное намерение Узбекистана вступить в ЕАЭС вызвало, как известно, негативную, причем «синхронную» реакцию со стороны Минторга США, объявившего в этой связи о проблематичности вступления Ташкента в ВТО в случае участия страны в ЕАЭС. Насколько позиция Вашингтона способна повлиять на планы Ташкента, покажет ближайшее время. Но в этой связи представляется возможным такой вариант участия страны в ЕАЭС, когда она получит там односторонние преференции. Это, в свою очередь, способно усложнить проблемы в сфере согласования странами-участницами внешнеэкономической политики, и без того сохраняющиеся в Евразийском союзе.
Возможность означенного варианта участия Узбекистана в Союзе косвенно проявилась в ходе состоявшегося на днях в посольстве Узбекистана в РФ форума-презентации экспортного потенциала текстильного комплекса этой страны. Но та же возможность просматривается и в целом из современной внутри- и внешнеэкономической стратегии Узбекистана. Если вкратце, суть ее в том, что стране предписано уже в ближайшие годы полностью отказаться от экспорта сырьевой продукции, прежде всего текстильного и продовольственного сырья, взамен ускоренного роста экспорта продукции среднего и высокого индустриальных переделов. Причем означенному вектору экономики Узбекистана государство оказывает растущую государственную поддержку (субсидии и инвестиции, снижение налоговой нагрузки и внутренних цен на сырье, оборудование, энергообеспечение и т. п. меры).
Безусловно, таким вектором экономической политики стратегически укрепляется государственный суверенитет, одновременно укрепляются позиции страны в мирохозяйственных связях посредством большей конкурентоспособности ее экспорта. Благоприятны такие тренды для страны, разумеется, и в геополитическом плане. Все эти преимущества индустриализационного курса предметно доказаны как общемировой экономической историей, так и современной мирохозяйственной практикой.
Но как эти благоприятные для РУз тренды могут отразиться на ЕАЭС? В этой связи нелишне напомнить, что хлопковый сегмент текстильной индустрии Белоруссии, Казахстана, Армении и особенно России традиционно, точнее исторически, зависит от импорта узбекистанского хлопка-сырца. А раз так, то в этой отрасли большинства стран ЕАЭС наверняка возникнут проблемы. Тем более что, по данным Минпромторга РФ, ТПП РФ и Союзлегпрома (2018-2019 гг.), многие российские предприятия текстиль- и легпрома всё чаще информируют о демпинговом (т. е. по заниженным ценам) экспорте из Узбекистана продуктов переработки сырца. Из-за этого в российской отрасли, во-первых, растет дефицит хлопкосырья, а, во-вторых, собственное производство той же продукции становится нерентабельным.
Но демпинг – это, проще говоря, категория внутрироссийского ценового измерения. Ибо низкие экспортные цены на данную продукцию Узбекистана, повторим, обусловлены растущей, притом комплексной господдержкой промышленного производства и экспорта, включающей также субсидирование низких мировых цен, перевозок на экспорт и т. п. Замглавы профильного департамента Минпромторга РФ Ирина Иванова недаром отметила в ходе упомянутого форума в посольстве РУз, что «узбекским производителям готовых изделий даже можно позавидовать, потому что те темпы, которые они взяли за последние три года, – это, действительно, показатель высокого уровня развития».
На том же форуме, по данным посольства, 10 узбекистанских предприятий заключили соглашения с 20 российскими предприятиями по экспорту в РФ широкого ассортимента продукции легпрома Узбекистана. Кроме того, в других переговорных контактах на форуме тоже заметен акцент именно на экспорт готовой продукции. А именно: ассоциацией «Узтекстильпром» обсуждены перспективы сотрудничества со Сбербанком РФ по финансированию совместных проектов; с компанией «Старая площадь» (Москва) – по насыщению её торговой сети узбекистанскими текстильными товарами; с компанией «ТДЛ текстиль» (Иваново) – по реализации проекта создания в Узбекистане производства ею тканей для собственных нужд. А также с компанией «Шебекинская индустриальная химия» (Белгородская область) – для налаживания поставок этому предприятию и локализации производства химикатов, используемых для изготовления, отделки и крашения текстильной продукции.
Какие проблемы, с учетом упомянутых тенденций, нужно решить во избежание неравноправной конкуренции на российском рынке? Президент Союзлегпрома Андрей Разбродин пояснил автору, что в связи с государственной политикой Узбекистана «по минимизации экспорта сырьевой продукции требуется тщательно проработать вопросы доступа на российский рынок готовых товаров, прежде всего, легкой и текстильной промышленности из Узбекистана, чтобы избежать неравноправную конкуренцию с российскими производителями. Тем более что эти товары – основные в узбекистанском экспорте».
Если поподробнее, то, как отметил А. Разбродин, таможенно-торговые преференции для Узбекистана в РФ/ЕАЭС «с учетом низких конечных цен на готовые изделия этих узбекских отраслей в сравнении с ценами на российскую продукцию могут поощрять неравноправную конкуренцию между производителями внутри ЕАЭС. Это неизбежно, если такие вопросы будут за скобками при вступлении Узбекистана в эту структуру».
Что же касается экспорта-импорта белого золота, легпром в странах ЕАЭС, особенно в России, «издавна сориентирован на хлопкопоставки из Узбекистана. Понятно, что радикально переориентировать такой импорт навряд ли возможно. Поэтому при вступлении Узбекистана в ЕАЭС данный вопрос должен быть решен на основе взаимного учета интересов производителей», подчеркнул А. Разбродин.
Примечательно в этой связи и то, что США с апреля с. г. сняли запрет на импорт хлопка-сырца из Узбекистана. Но распространится ли экспортно-сырьевое эмбарго Ташкента, уже вводимое, на хлопко-сырьевой экспорт в США? Или оно предусматривается, скажем так, политически избирательным?
Словом, политическая составляющая участия Узбекистана в ЕАЭС не должна превалировать над экономической: всегда оптимальнее пропорция 50 на 50.